Жила когда-то на свете бедная вдова, и был у нее один-единственный сын Джек да корова Белянка. Корова каждое утро давала молоко, и мать с сыном продавали его на базаре, – этим и жили. Но вот как-то раз Белянка не дала молока, и они просто не знали, что делать. – Как же нам быть? Как быть? – твердила мать, ломая руки.
– Не унывай, мама! – сказал Джек. – Я наймусь к кому-нибудь на работу. – Да ты ведь уж пробовал наниматься, только никто тебя не берет, – отвечала мать. – Нет, видно, придется нам продать нашу Белянку и на вырученные деньги открыть лавку или каким-нибудь другим делом заняться. – Что ж, хорошо, мама, – согласился Джек. – Сегодня как раз базарный день, и я живо продам Белянку. А там и решим, что делать. И вот взял Джек в руки повод и повел корову на базар. Но не успел далеко отойти, как повстречался с каким-то чудным старичком. – Доброе утро, Джек! – сказал старичок. – И тебе доброго утра! – ответил Джек, а сам удивляется: откуда старичок знает, как его зовут? – Ну, Джек, куда путь держишь? – спросил старичок. – На базар, корову продавать. – Так, так! Кому и торговать коровами, как не тебе! – посмеялся старичок. – А скажи-ка, сколько нужно бобов, чтобы получилось пять? – Ровно по два в каждой руке да один у тебя во рту! – ответил Джек: он был малый не промах. – Верно! – сказал старичок. – Смотри-ка, вот они, эти самые бобы! – и старичок вытащил из кармана горстку каких-то диковинных бобов. – И раз уж ты такой смышленый, – продолжал старичок, – я не прочь с тобой поменяться-тебе бобы, мне корова! – Иди-ка ты своей дорогой! – рассердился Джек. – Так-то лучше будет! – Э-э, да ты не знаешь, что это за бобы, – сказал старичок. – Посади их вечером, и к утру они вырастут до самого неба. – Да ну? Правда? – удивился Джек. – Истинная правда! А если нет-заберешь свою корову обратно. – Ладно! – согласился Джек: отдал старичку Белянку, а бобы положил в карман. Повернул Джек назад и пришел домой рано – еще не стемнело. – Как! Ты уже вернулся, Джек? – удивилась мать. – Я вижу, Белянки с тобой нет, значит ты ее продал? Сколько же тебе за нее дали? – Ни за что не угадаешь, мама! – ответил Джек. – Да ну? Ах ты мой хороший! Фунтов пять? Десять? Пятнадцать? Ну, уж двадцать-то не дали бы! – Я говорил – не угадаешь! А что ты скажешь вот про эти бобы? Они волшебные. Посади их вечером и... – Что?! – вскричала мать Джека. – Да неужто ты такой дурак, такой болван, такой осел, что отдал мою Белянку, самую молочную корову во всей округе, да к тому же гладкую, откормленную, за горсточку каких-то скверных бобов? Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! А твои драгоценные бобы – вон их, за окно!.. Ну, теперь живо спать! И есть не проси – все равно не получишь ни глотка, ни кусочка! И вот поднялся Джек к себе на чердак, в свою комнатушку, грустный-прегрустный: и матери жалко было, и сам без ужина остался. Наконец он все-таки заснул. А когда проснулся, едва узнал свою комнату. Солнце освещало только один угол, а вокруг было темным-темно. Джек вскочил с постели, оделся и подошел к окну. И что же он увидел? Да что-то вроде большого дерева. А это его бобы проросли. Мать Джека вечером выбросила их из окна в сад, они проросли, и огромный стебель все тянулся и тянулся вверх и вверх, пока не дорос до самого неба. Выходит, старичок-то правду говорил! Бобовый стебель вырос возле самого Джекова окна. Вот Джек распахнул окно, прыгнул на стебель и полез вверх словно по лестнице. И все лез, и лез, и лез, и лез, и лез, и лез, пока, наконец, не добрался до самого неба. Там он увидел длинную и широкую дорогу, прямую как стрела. Пошел по этой дороге, и все шел, и шел, и шел, пока не пришел к огромному-преогромному высоченному дому. А у порога этого дома стояла огромная-преогромная высоченная женщина. – Доброе утро, сударыня! – сказал Джек очень вежливо. – Будьте так любезны, дайте мне, пожалуйста, чего-нибудь позавтракать! Ведь Джек лег спать без ужина и был теперь голоден как волк. – Позавтракать захотел? – сказала огромная-преогромная высоченная женщина. – Да ты сам попадешь другим на завтрак, если не уберешься отсюда! Мой муж людоед, и самое его любимое кушанье – это мальчики, обжаренные в сухарях. Уходи-ка лучше, пока цел, а то он скоро вернется. – Ох, сударыня, очень вас прошу, дайте мне чего-нибудь поесть! – не унимался Джек. – У меня со вчерашнего утра ни крошки во рту не было. Истинную правду говорю. И не все ли равно: поджарят меня – или я с голоду умру? Надо сказать, что людоедша была неплохая женщина. Она отвела Джека на кухню и дала ему кусок хлеба с сыром да кувшин молока. Но не успел Джек съесть и половины завтрака, как вдруг – топ! топ! топ! – весь дом затрясся от чьих-то шагов. – О господи! Да это мой старик! – ахнула людоедша. – Что делать? Скорей прыгай сюда! И только она успела втолкнуть Джека в печь, как вошел сам великан-людоед. Ну и велик же он был – гора-горой! На поясе у него болтались три теленка, привязанных за ноги. Людоед отвязал их, бросил на стол и сказал: – А ну-ка, жена, поджарь мне парочку на завтрак! Ого! Чем это здесь пахнет?
Фи-фай-фо-фам, Дух британца чую там. Мертвый он или живой,– Попадет на завтрак мой.
– Да что ты, муженек? – сказала ему жена. – Тебе померещилось. А может, это еще пахнет тем маленьким мальчиком, что был у нас вчера на обед – помнишь, он тебе по вкусу пришелся. Поди-ка лучше умойся да переоденься, а я тем временем приготовлю завтрак. Людоед вышел, а Джек уже хотел было вылезти из печи и убежать, но людоедша не пустила его. – Подожди, пока он не заснет, – сказала она. – После завтрака он всегда ложится подремать. И вот людоед позавтракал, потом подошел к огромному сундуку, достал из него два мешка с золотом и уселся считать монеты. Считал-считал, наконец стал клевать носом и захрапел, да так, что опять весь дом затрясся. Тут Джек потихоньку вылез из печи, прокрался на цыпочках мимо людоеда, схватил один мешок с золотом и давай бог ноги! – кинулся к бобовому стеблю. Сбросил мешок вниз, прямо в сад, а сам начал спускаться по стеблю все ниже и ниже, пока, наконец, не очутился у своего дома. Рассказал Джек матери обо всем, что с ним приключилось, протянул ей мешок с золотом и говорит: – Ну, что, мама, правду я сказал насчет своих бобов? Видишь, они и в самом деле волшебные! И вот Джек с матерью стали жить на деньги, что были в мешке. Но в конце концов мешок опустел, и Джек решил еще разок попытать счастья на верхушке бобового стебля. В одно прекрасное утро встал он пораньше и полез на бобовый стебель и все лез, и лез, и лез, и лез, и лез, и лез, пока, наконец, не очутился на знакомой дороге и не добрался по ней до огромного-преогромного высоченного дома. Как и в прошлый раз, у порога стояла огромная-преогромная высоченная женщина. – Доброе утро, сударыня, – сказал ей Джек как ни в чем не бывало. – Будьте так любезны, дайте мне, пожалуйста, чего-нибудь поесть! – Уходи скорей отсюда, мальчуган! – ответила великанша. – Не то мой муж съест тебя за завтраком. Э, нет, постой-ка, – уж не тот ли ты мальчишка, что приходил сюда недавно? А знаешь, в тот самый день у мужа моего пропал мешок золота. – Вот чудеса, сударыня! – говорит Джек. – Я, правда, мог бы кое-что рассказать насчет этого, но мне до того есть хочется, что пока я не съем хоть кусочка, ни слова не смогу вымолвить. Тут великаншу разобрало такое любопытство, что она впустила Джека и дала ему поесть. А Джек нарочно стал жевать как можно медленней. Но вдруг-топ! топ! топ! – послышались шаги великана, и великанша опять упрятала Джека в печь. Потом все было как в прошлый раз: людоед вошел, сказал: «Фи-фай-фо-фам...» и прочее, позавтракал тремя жареными быками, а затем приказал жене: – Жена, принеси-ка мне курицу – ту, что несет золотые яйца! Великанша принесла, а людоед сказал курице: «Несись!» – и та снесла золотое яйцо. Потом людоед начал клевать носом и захрапел так, что весь дом затрясся. Тогда Джек потихоньку вылез из печи, схватил золотую курицу и вмиг улепетнул. Но тут курица закудахтала и разбудила людоеда. И как раз когда Джек выбегал из дома, послышался голос великана: – Жена, эй, жена, не трогай моей золотой курочки! А жена ему в ответ: – Что это тебе почудилось, муженек? Только это Джек и успел расслышать. Он со всех ног бросился к бобовому стеблю и прямо-таки слетел по нему вниз. Вернулся Джек домой, показал матери чудо-курицу и крикнул: – Несись! И курица снесла золотое яичко. С тех пор всякий раз, как Джек говорил ей «несись!», курица несла по золотому яичку. Так-то вот. Но Джеку этого показалось мало, и вскоре он опять решил попытать счастья на верхушке бобового стебля. В одно прекрасное утро встал он пораньше и полез на бобовый стебель и все лез, и лез, и лез, и лез, пока не добрался до самой верхушки. Правда, на этот раз он поостерегся сразу войти в людоедов дом, а подкрался к нему потихоньку и спрятался в кустах. Подождал, пока великанша пошла с ведром по воду, и – шмыг в дом! Залез в медный котел и ждет. Недолго он ждал; вдруг слышит знакомое «топ! топ! топ!» И вот входят в комнату людоед с женой. – Фи-фай-фо-фам, дух британца чую там! – закричал людоед. – Чую, чую, жена! – Да неужто чуешь, муженек? – говорит великанша. – Ну, если это тот сорванец, что украл твое золото и курицу с золотыми яйцами, он уж конечно в печке сидит! И оба бросились к печи. Хорошо, что Джек не в ней спрятался! – Вечно ты со своим "фи-фай-фо-фам!"-сказала людоедша. – Да это тем мальчишкой пахнет, какого ты вчера поймал. Я только что зажарила его тебе на завтрак. Ну и память у меня! Да и ты тоже хорош – за столько лет не научился отличать живой дух от мертвого! Наконец людоед уселся за стол завтракать. Но он то и дело бормотал: – Да-а, а все-таки могу поклясться, что... – и поднявшись из-за стола, обшаривал и кладовую, и сундуки, и поставцы... Все углы и закоулки обыскал, только в медный котел заглянуть не догадался. Но вот позавтракал людоед и крикнул: – Жена, жена, принеси-ка мне мою золотую арфу! Жена принесла арфу и поставила ее перед ним на стол. – Пой! – приказал великан арфе. И золотая арфа запела, да так хорошо, что заслушаешься! И все пела, и пела, пока людоед не заснул и не захрапел: а храпел он так громко, что чудилось, будто гром гремит. Тут Джек и приподнял легонько крышку котла. Вылез из него тихо-тихо, как мышка, и дополз на четвереньках до самого стола. Вскарабкался на стол, схватил золотую арфу и бросился к двери. Но арфа громко-прегромко позвала: – Хозяин! Хозяин! Людоед проснулся и увидел, как Джек убегает с его арфой. Джек бежал сломя голову, а людоед за ним и, конечно, поймал бы его, да Джек первым кинулся к двери; к тому же ведь он хорошо знал дорогу. Вот прыгнул он на бобовый стебель, а людоед нагоняет. Но вдруг Джек куда-то пропал. Добежал людоед до конца дороги, видит Джек уже внизу – из последних силенок спешит. Побоялся великан ступить на шаткий стебель, остановился, стоит, а Джек еще пониже спустился. Но тут арфа опять позвала: – Хозяин! Хозяин! Великан ступил на бобовый стебель, и стебель затрясся под его тяжестью. Вот Джек спускается все ниже и ниже, а людоед за ним. А как добрался Джек до крыши своего дома, закричал: – Мама! Мама! Неси топор, неси топор! Мать выбежала с топором в руках, бросилась к бобовому стеблю, да так и застыла от ужаса: ведь наверху великан уже продырявил облака своими ножищами. Наконец Джек спрыгнул на землю, схватил топор и так рубанул по бобовому стеблю, что чуть пополам его не перерубил. Людоед почувствовал, что стебель сильно качается, и остановился. «Что случилось?» – думает. Тут Джек как ударит топором еще раз – совсем перерубил бобовый стебель. Стебель закачался и рухнул, а людоед грохнулся на землю и свернул себе шею. Джек показал матери золотую арфу, а потом они стали ее за деньги показывать, а еще золотые яйца продавать. А когда разбогатели, Джек женился на принцессе и зажил припеваючи.
- Каких только сказок ни рассказывают про море Бофорта! Над одними люди смеются до слез, над другими плачут. Одни называют их пустой болтовней, враньем. Другие - истинной правдой. А умные люди говорят: когда вы слышите сказку, какую в народе повторяют не раз, закройте глаза, откройте уши, слушайте и наслаждайтесь!
- Дедушка Лев позвал всех животных и сказал: – Нам необходимо иметь поблизости озеро с чистой водой. То озеро, куда мы ходим пить, очень далеко. Давайте все вместе выкопаем большую яму, а дожди наполнят ее водой. И все звери согласились. Каждый пришел со своей мотыгой, и они начали дружно копать. Во время сезона дождей яма наполнилась. Озеро было готово. Дедушка Лев сказал, что все могут пользоваться его водой..
- Давным-давно, говорят, это случилось. Один сантал на празднике сохрэ так напился, что свалился без памяти на пустой улице, прямо у себя под забором. А заполночь по улице ехал на слоне царь, куда-то по своим делам направлялся. Сантал заслышал, что кто-то едет; на ноги ему было не встать, так он лежа принялся похваляться. — Чей это слон? — кричит. — Продай, я куплю. Сколько спросишь, за столько слона и возьму. Уж очень мне нужен слон.
- Та черепаха, о которой рассказывают сказки, была не только умна и хитра, но также необычайно ловка. Достаточно сказать, что она умела забираться на банановые деревья и там лакомиться спелыми фруктами. Так вот однажды черепаха нашла прекрасное банановое дерево, на верхушке которого росли гроздья желтых плодов. Не долго думая, она вскарабкалась на него и стала обкусывать бананы и бросать их на землю, чтобы потом унести и съесть.
- Ушли три брата на чужбину деньги зарабатывать. Дошли до перепутья, остановились. Вот старший и говорит: - Тут мы разделимся. Я пойду в гору по правой дороге, ты, средний брат, ступай по левой, а ты, меньшой брат, иди по средней дороге. Через три года, на Димитров день, сойдёмся все трое на этом перепутье и увидим, кто сколько заработал. Согласны?
Что Вы думаете о Сказке«Джек и бобовый стебель»? ↓
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]