Видать, случилось так когда-то, А коли не было б, по свету не сказывали б сказку эту. Жил когда-то чабан, и было у него трое сыновей. Построил он под пологом леса загон для овец и пас там овец круглый год. Чуть ниже, в самом сердце кодр, жил Гэвэун-великан - мерзкий и страшнющий змей, не видать бы его ни во сне, ни наяву.
По утрам, когда пробуждались птицы, и вечерами, когда из долины тянуло прохладой, Гэвэун-великан гикал и кричал чабанам, что были в загонах: - Мэй, чабаны, эхе-хе-хе, Гоните-ка овец ко мне, В травы колосистые, Во леса тенистые! Но все чабаны знали, что за ласковыми словами таятся страшные дела. И никто ему не отвечал, и никто не шёл. Сколько раз слышал чабан гиканье и слова великана-змея, столько раз поучал своих сыновей: - Боже упаси кого-нибудь из вас ответить змею - ему только того и надо: распрощаетесь навсегда и с овцами, и с жизнью своей. Никто из тех, кто ответил ему или ушёл с овцами в лес, не спасся. Парни прислушивались к совету отца. Так шли годы. Пришло время, и старый чабан умер. Остались сыновья его в стойбище одни. Набивали в кадки брынзу, хлопотали по хозяйству, как прежде отец, одним словом, справлялись с делами. В один прекрасный день пошли старший брат со средним на ярмарку. Купили, чего хотели купить, да, видно, распивая магарыч, перехватили малость. Идут, шатаются из стороны в сторону, все камешки перепитали на дороге. Как подходить к шалашу, хорошее настроение так овладело ими, что стали они во весь голос изливать, что было на душе, да хвалиться. Когда добрались до стойбища и принялись было за дело, услышали вдруг: - Мэй, чабаны, эх-хе-хе, Гоните-ка овец ко мне, В травы колосистые, Во леса тенистые! - Давай ответим ему и поведём овец,- говорит старший брат. - Давай: кто его знает, может, и неправда то, что говорил нам отец, пойдём, посмотрим,- в ответ ему средний. - Братья мои, опомнитесь, погибнем мы все,- попытался отговорить их младший. - Заткни глотку, мэй, что ты понимаешь? Мал ещё поучать нас. В это время призыв змея послышался ещё раз. Старшие братья, как услышали, поднялись на ноги и во весь голос закричали: - Уху-ух-ух, Гэвэун, Слышим мы твои слова, Да не видим никогда! Еле успели они перевести дыхание - Гэвзун тут как тут: - Здравствуйте, ребята. - День добрый. - Это вы меня кликали? - Кто ж другой? - Тогда пойдемте со мной на пастбище, в лес. Да сначала зарежьте овцу - больно голоден я. Зарезали парни овцу, накололи мясо на вертел, развели огонь, а как образовались угли - положили мясо жарить. В два-три глотка проглотил великан овцу вместе с костями, а потом повёл ребят с отарой овец в свой лес. Пастбище там было отменное, да не на пользу и не на радость себе пасли парни овец. Змей-страшилище с них глаз не спускал и каждый день заставлял зажаривать по три овцы. Так что у ребят сердце болело, видя, как пошёл прахом их и отцовский труд. Кое-как, с грехом пополам, мирились они со своей бедой. Да страшилище не оставил их в покое на этом. В один прекрасный день развёл он жаркий костёр, подвесил котёл и, когда закипела вода, бросил в котёл старшего брата, сварил его и съел. Потом съел и среднего. Очередь была за младшим, и тот, бедняга, света белого не взвидел от страха и ужаса. Предчувствуя беду, погнал он овец на пастбище и стал там думать-гадать, что делать, ибо великан вот-вот схватит его своими ручищами. Не найти бы ему решенья, если б не оказалось в отаре ясновидящей овечки, которая, почуяв смятенье хозяина, принялась блеять и метаться да и отбилась от отары. Парень, заметив неладное, спрашивает её: - Что приключилось, миоара, что не пасётся тебе? - Хозяин, хозяин, чую я, подстерегает тебя большая опасность. Гэвэун-великан надумал и тебя прикончить. Да не теряй мужества, не печалься. Заметь: Гэвэун, после того, как поставит котёл на огонь, сразу засыпает. А ты подложи дров в огонь и, когда вода закипит, вылей её великану между глаз. Известно: не из чего иного, как из самого крошечного зёрнышка пускает дерево корни в землю и тянет к небу ветви. Так и парень, успокоенный миоарой, стал надеяться на своё избавление, и прибавилось у него сил. На другое утро великан заснул у костра, парень же стал наготове у котла. Когда вода закипела, он осторожно снял котёл и - бултых! - вылил кипящую воду великану между глаз и ослепил его. Вскочил Гэвэун - бушующий огонь, и был он страшнее бешеной собаки или потревоженной гадюки,- завертелся, как оборотень, да напрасно. Потом приблизился к загону, уселся на бугорок и велел парню доить овец. Тому и невдомёк, в чём дело, а великан спрашивает: - Ну, готов овец загонять? - Да,- отвечает. Тогда Гэвэун бросился закрывать калитку загона, одной рукой держит калитку, другой - ощупывает овец и выпускает по одной, чтоб схватить парня. Но и парень был не из тех, что лыком шиты. Подкрался он к большому барану, залез ему под брюхо, вцепился руками в шерсть и незаметно проскочил. Упустил великан парня. Теперь уж знал он наверняка, что ничем ему его не прельстить, не заполучить. Тот будет только насмехаться и издеваться над ним. Поднявшись во весь свой высоченный рост, принялся великан каяться: - Дорогой ты мой, кто надоумил тебя на такую хитрость - хорошо придумал, а если ты сам догадался, и того лучше. Нет у меня сил держать тебя подле себя и, если решил ты идти на все четыре стороны, возьми это кольцо - будет памятью тебе о Гэвэуне-великане. Парень, не чуя беды, подбежал, подобрал кольцо и одел его на палец. А Гэвэун как закричит: - Колечко, колечко, где ты? - Здесь, здесь! - отвечает кодьцо (оно было не простое, а волшебное). Тогда великан - хлоп! хлоп! хлоп! - потопал своими ножищами туда, откуда слышался ответ, потом опять закричал: - Колечко, колечко, где ты? - Здесь, здесь,- отвечало кольцо, и парень почувствовал, что сам себе надел верёвку на шею. Гэвэун носился с распростёртыми руками, чтоб схватить парня, и всё кричал: - Колечко, колечко, где ты? - Здесь, здесь! - отвечало кольцо прямо под носом великана. Тогда парень обхватил кольцо, пытаясь снять его с пальца. Но оно не снимается, не дается ни в какую. А великан - всё ближе и ближе. Схватил тогда парень его зубами - напрасно старается. Видя, что другого выхода нет, вытащил он нож, что носил у пояса, положил руку на сруб колодца, что был поблизости, и - хруст! - отрубил палец с кольцом и бросил в колодец. Великан же снова кричит: - Колечко, колечко, где ты? - Здесь, здесь! - отвечает кольцо из колодца. Раздосадованный Гэвэун-обжора - бух! - бросился головой вниз в колодец и, воя, летел в него, покуда не стукнулся головой о дно. Наглотался он там воды, стал захлебываться и всё пытался вырваться наружу, пока не испустил дух. Парень, удостоверившись, что великан-громадина отдал концы, влез на его пятки, торчавшие из колодца, и заплясал от радости. Потом собрал свою отару овец и погнал их в кодры. Когда был он уже под тенью кодр, догнали его другие чабаны. Рассказал он им, что с ним приключилось,- тогда и другие чабаны осмелились повести овец в кодры. Поначалу шли они с опаской, потом построили себе загоны на богатых и красивых лесных полянах и стали там пасти овец. Может, и по сей день пасут их, если не умерли.
- Жил-был на свете солдат. Служил он королю верой и правдой много лет, а как вышел ему срок, отпустили его на все четыре стороны. Стоит солдат на перепутье и не знает, куда ему податься. В родной-то деревне у него уж никог не осталось. Служба у короля долгая, а за это время вся род ня солдата перемерла. Да и от крестьянской работы он давно отвык. "Э, была не была,- решил солдат,- пойду куда глаза глядят, а там видно будет". Забрел он в густой лес, идет по тропке, на деревья поглядывает и думает: "А не удавиться ли мне на первом же суку?"
- У опушки черного леса, на берегу быстрой реки, возле богатых лиственниц жили дед и бабушка. Они под старость, точно зайцы к зиме, совсем побелели. Никого, ничего у них не было, только синяя корова. Старик ночами сказки сказывал, песни свистал. Старуха шкуры звериные разминала, слушала. И так эти сказки гладко текли, что из полусонного черного леса, с высоких камней чуткая кабарга прибегала слушать. Свет костра белел на ее длинных клыках. Всю ночь слушала.
- Жил-был кузнец. Как-то раз получил он за свою работу крынку молока. Понес молоко домой, а на дороге люди собрались побеседовать. Увидели кузнеца и смеяться стали. Поставил кузнец крынку на землю, глянул на шутников и говорит:
- Один мулла ехал вдоль аула на розыски своей пропавшей лошади. Ему встретилась женщина. Почему-то предположив, что женщина эта должна быть гадальщица, мулла пристал к ней, чтобы она погадала ему о его пропавшей лошади. Не слушая уверений бедной женщины, что она не умеет гадать и в жизни своей не брала с этой целью в руки фасоли, мулла вынудил её зайти с ним в ближайшую саклю. Там, достав у хозяина фасоли, он посадил женщину гадать; она кинула раза два фасоль и, чтоб только отделаться как-нибудь от назойливого муллы, сказала: «Ведь лошадь, которую ты разыскиваешь, стоит за твоим двором, возле сена твоих соседей».
- Было у одного человека трое сыновей, двое умных, а третий дурачок. Старший сын, Степан, умел на скрипке играть, средний, Пилип, - на дудке, а меньшой, Иван, ни к чему не способный: сидит на печи да всё лучинки строгает. Выросла у того человека в саду яблонька, а на ней золотые яблоки. Любуется отец яблоками, и сыновья рады. Каждое утро ходят в сад поглядеть, целы ли они.
Что Вы думаете о Сказке«Гэвэун-великан»? ↓
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]