- Афонька! Где был-побывал, как от меня убежал? - В вашей, сударь, деревне — у мужика под овином лежал. - Ну, а кабы овин-то вспыхнул? - Я б его прочь отпихнул.
- А кабы овин-то загорелся? - Я бы, сударь, погрелся. - Стало, ты мою деревню знаешь? - Знаю, сударь. - Что, богаты мои мужички? - Богаты, сударь! У семи дворов один топор, да и тот без топорища. - Что ж они с ним делают? - Да в лес ездят, дрова рубят: один-то дрова рубит, а шестеро в кулак трубят. - Хорош ли хлеб у нас? - Хорош, сударь! Сноп от снопа — будет целая верста, копна от копны — день езды. - Где ж его склали? - На вашем дворе, на печном столбе. - Хорошее это дело! - Хорошо, да не очень: ваши борзые разыгрались, столб упал — хлеб в лохань попал. - Неужто весь пропал? - Нет, сударь! Солоду нарастили да пива наварили. - А много вышло? - Много! В ложке растирали, в ковше разводили, семьдесят семь бочек накатили. - Да пьяно ли пиво? - Вам, сударь, ковшом поднести да четвертным поленом сверху оплести, так и со двора не свести. - Что ж ты делал, чем промышлял? - Горохом торговал. - Хорошо твое дело! - Нет, сударь, хорошо, да не так. - А как? - Шел я мимо попова двора, выскочили собаки, я бежать — и рассыпал горох. Горох раскатился и редок уродился. - Худо же твое дело! - Худо, да не так! - А как? - Хоть редок, да стручист. - Хорошо же твое дело! - Хорошо, да не так! - А как? - Повадилась по горох попова свинья, все изрыла-перепортила. - Худо же, Афонька, твое дело! - Нет, сударь, худо, да не так. - А как? - Я свинью-то убил, ветчины насолил. - Эй, Афонька! - Чего извольте? - С чем ты обоз пригнал? - Два воза сена, сударь, да воз лошадей. - А коня моего поил? - Поил. - Да что же у него губа-то суха? - Да прорубь, сударь, высока. - Ты б ее подрубил. - И так коню четыре ноги отрубил. - Ах, дурак, ты мне лошадь извел! - Нет, я ее на Волынский двор к собакам свел. - Ты, никак, недослышишь? - И так коня не сыщешь. - Жену мою видел? - Видел. - Что ж, хороша? - Как пестра! - Как? - Словно яблочко наливное.
- Давным-давно это было. В те времена крокодил очень боялся белой рыбы. Он старался держаться от нее подальше, но однажды они все-таки встретились. Крокодил посторонился. Белая рыба сказала ему:
- Рассказывают, что у одного дровосека умерла жена оставив ему семерых детей. Дровосек каждый день ходил в лес и с утра до ночи работал, но жил в большой бедности. Ведь лес, какой бы большой он ни был, со временем редел, а лесорубов становилось все больше и больше.
- Грустно бывает, когда кто-нибудь делает глупость. И раз. И другой. А потом уже всё, поздно умнеть. Молодая ворона была дочерью старой и мудрой вороны. Но сколько и чему ни учила мать свою дочь, та ничего не запоминала. Будто ветер выдувал из головы молодой вороны все материнские советы.
- Стал медведь стар. А у лисы только впервые мех засеребрился, хвост пушистый вырос. Вот пошла лиса к волку: — Ах, дядя волк, какое горе, какая беда! Наш медведь-зайсан умирает. Его золотистая шкура поблекла. Острые зубы сгнили. В лапах силы нет. — У-у-у! — завыл волк. — Кто теперь зайсаном будет?
- Сел воробей на былинку и хотел, чтоб она его поколыхала. Но былинка не захотела колыхать воробья, взяла да и сбросила его. Рассердился воробей на былинку, зачирикал: - Погоди ж ты, лентяйка, я нашлю на тебя коз! Полетел воробей к козам: - Козы, козы, ступайте былинку грызть, она не хочет меня колыхать! Не послушались козы воробья.
Что Вы думаете о Сказке«Афонька! Где был-побывал?..»? ↓
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]