Вообще-то Дикони была не единственной диковинной рыбой. История знала кое-кого из золотоискателей, промышлявших в калифорнийской пустыне Майав, у которых тоже была любопытная встреча с диковинной рыбой. Рыба в пустыне – это всегда диковинка, будь то в наши дни или в историческом прошлом, особенно в такой засушливой пустыне, как Майав, которая не знает влаги большую часть года.
Там нет ни озер, ни рек, достойных упоминания. Однако все меняется, когда наступает сезон дождей, и потоки воды выливаются на холмы и каньоны. Начинается настоящее наводнение, такое, что в нем может захлебнуться даже кит. Как-то летом в поисках золота туда забрели два старателя: итальянец с шотландским именем Пэт Маккарти и шотландец с итальянским именем Антонио Джакомини. Чудно, правда? Но все чудно перепуталось в ту беспокойную пору золотой лихорадки. Двое друзей выстроили жалкую хижину на склоне каньона, в котором надеялись найти золото. Но воды в тех местах не было на многие мили вокруг, правда они прихватили с собой одну бочку для питья, но и та была почти уже пуста. В один особо знойный день они спустились в каньон на поиски золота и нашли неплохой самородок. Окрыленные успехом, они продолжали искать и нашли еще несколько драгоценных кусков. Они так увлеклись, что не заметили, как ушли от своей хижины далеко-далеко и как фляги их опустели. Времени до заката солнца оставалось только-только, чтобы успеть засветло добраться до хижины. Однако, прежде чем поворачивать назад, они соорудили на том месте, где нашли золото, опознавательный знак из камня, дерева и кактусов. Они были уже почти у дома, когда небо вдруг покрылось пурпурными облаками и его, словно огненная змея, прочертила молния. Тучи разверзлись, и на выжженную пустыню хлынул дождь. К сожалению, там не было ни травы, ни деревьев, которые поспешили бы напиться блаженной влаги. По песчаной земле понеслись бурные реки. Со склонов каньона тоже хлынули водяные потоки, прямо на Маккарти и Джакомини. Они закрутили их, завертели и унесли за собой. Бедные золотоискатели из последних сил бились, чтобы выплыть. Наконец поток прорвался сквозь каньон. Нечаянно Маккарти ухватил рукой что-то скользкое. Испугавшись, что это змея, он перекинул ее через плечо, и она шлепнулась прямо на берег. Однако когда воображаемая змея мелькнула в воздухе, Маккарти успел разглядеть, что это вовсе не змея, а рыба. Через мгновение их обоих, то есть Маккарти и его напарника, окружили сотни рыб. Их также вынесло потоком из каньона, но они казались в воде еще более беспомощными, чем друзья-старатели, и пытались вскарабкаться им на плечи. Маккарти и Джакомини обнаружили, что их отнесло к песчаной котловине, в которой теперь образовалось озеро. Едва дыша, они все же достали ногами дно у самого берега. Рыба билась и трепыхалась, стараясь держаться поближе к ним. Жареная рыбка посреди пустыни – это ли не лакомство? Друзья стали хватать рыбу и вышвыривать ее на песчаный берег. Вконец вымотавшись, Маккарти бросил это занятие. – Я и раньше слышал о рыбном дожде, – признался он, – но только теперь поверил в такое чудо. Хватит с нас, мы набрали рыбы на целую неделю! – Эта рыба взялась вовсе не с неба, – заметил Джакомини. – Это совсем другая рыба, она горбатая. Только в пустыне Майав водится такая рыба – горбатая кантина. Она живет в маленьких бочажках, разбросанных по песчаной равнине. Ты не обратил разве внимания, какой странный у нее вид? Тут только Маккарти внимательно пригляделся к рыбам, облепившим его со всех сторон. Вот чудеса, у рыб на спине красовался настоящий горб, совсем как у верблюда! Джакомини подцепил еще одну рыбину, но не спешил бросать ее на берег. – Видишь, у нее на спине кантина, вроде как резервуар? В ней она держит запасную воду. Эта рыба чувствует, когда вода в бочажке вот-вот пересохнет, и набирает ее в свой резервуар, а потом идет через всю пустыню, пока не встретит еще один бочаг со свежей водой. Думаю, она чует воду за двадцать миль, а то и больше. Эти бедные создания, наверное, пересекали каньон как раз, когда хлынул дождь. Они боятся глубокой воды. Если бы мы не выкинули почти всю рыбу на берег, она бы просто потонула, понимаешь? – Но когда ты успел все узнать про горбатую канти-ну? – удивился Маккарти. – Да только что! – отвечал Джакомини. – Увидел и все понял. В это время одна рыбка, которая была еще в воде, с мольбой посмотрела на Маккарти. Маккарти сжалился и выкинул ее на берег, присоединив к остальным. И только тут он вдруг осознал, что, собственно, выкидывали-то они с Джакомини рыбок на берег, чтобы устроить славное пиршество! Но и оставлять их теперь в воде значило обречь на верную погибель, потому они с таким отчаянием и смотрели на друзей-старателей, что боялись утонуть. Нет, вынести их страдальческие взгляды было невозможно, и Маккарти с Джакомини занялись спасением остальных рыбок. А когда вода постепенно спала и ушла в песок, им и самим удалось выбраться на берег. Спасенная кантина столпилась вся наверху. Счастье и благодарность были написаны на их лицах, и друзья-старатели отбросили всякую мысль воспользоваться ими для своего пиршества. Вместо этого они побежали скорей к другому водоему, где оставалось еще много воды, наполнили свои фляги и поспешили с ними к хижине. Там они перелили воду из фляг в бочку и вернулись к убывающей воде за второй порцией. Ведь вода была им нужна не только для питья, им еще предстояло промывать песок, взятый из каньона, чтобы добыть из него золото. Им очень хотелось разбогатеть, чтобы вернуться с победой домой: итальянцу с шотландским именем Маккарти в свою солнечную Италию, а шотландцу с итальянским именем Джакомини в лесистую Шотландию. Когда они в третий раз пришли к водоему, они поняли всю тщетность своих усилий. Вода уходила в песок слишком быстро, в лучшем случае им удастся еще раза два наполнить фляги, а разве столько воды им нужно? Это же капля в море! И вот подходят они с наполненными флягами к хижине, оглядываются, а за ними следом длинной вереницей выстроились те самые рыбки, которых они спасли от потопа. Идут, подпрыгивая на хвосте, в глазах восторг и решимость. Друзья-старатели так и застыли на месте: что дальше будет? Стоят смотрят и что же видят: вожак рыбьего шествия взбирается по старым доскам и штабелям дров, сложенным возле бочки с водой, и, достигнув верха, наклоняется и выливает из своей кантины всю воду в бочку. А за ним и остальные рыбы проделывают то же самое. Опустошив свои кантины, рыбы по сигналу вожака немедленно выстраиваются снова длинной цепочкой и быстро топают к водоему, чтобы еще раз пополнить свои резервуары. Они повторяли это путешествие до тех пор, пока бочка не наполнилась водой до краев. И теперь уже в глазах у старателей стояли восторг и благодарность. Прощаясь с горбатой кантиной, счастливые золотоискатели даже прослезились от умиления. Много лет спустя, когда Маккарти и Джакомини наконец разбогатели, они вернулись в пустыню Майав и попытались найти своих старых друзей, чтобы отблагодарить их. Они заглядывали во все водоемы этой необъятной пустыни, но так и не смогли найти ни одной горбатой кантины. Их друзей больше не стало. То ли рыбки утонули, когда еще раз случился потоп, то ли погибли от жажды, прихватив слишком мало воды, когда вернулись от хижины к водоему. Так или иначе, самоотверженный поступок их доказал, что и рыба тоже помощник в беде, особенно тому, кто отправился искать золото в пустыню Майав и очень нуждается в воде.
- Бурундук спустился к реке, чтобы наловить себе на обед рыбы. Сначала он складывал рыбу на берегу, потом принялся есть ее. Наелся досыта - а рыбы еще много. Тогда бурундук крикнул: - Кто хочет рыбы, пусть идет сюда! Пришла гиена.
- Ван Сюе-цинь был трудолюбивым крестьянином. Круглый год, вставая чуть свет, трудился он на своем поле. Соседи вскапывали землю по одному разу, а он – по два, а то и по три. И хотя поле его было невелико, оно кое-как кормило хозяина. Но сыновья Ван Сюе-циня не были похожи на отца: целые дни слонялись они без дела, а работать не желали. Отец не раз уговаривал их взяться за ум, но они пропускали его слова мимо ушей и лентяйничали по-прежнему. Заботы о них не давали Ван Сюе-циню покоя. На что будут жить эти лентяи, когда его не станет?
- Давным-давно, рассказывают старые люди, на земле неведомо откуда появилось чудище - семиглавый Дельбеген. Обликом он был, как человек, только на плечах семь голов имел. Когда одна голова ела, другая пела, третья спала, четвертая смеялась, пятая плакала, шестая зевала, седьмая разговаривала. Потом они менялись. Та, что ела, пела. Та, что пела, спала. Та, что спала, зевала. Та, что зевала смеялась. Та, что смеялась, плакала. Та, что разговаривала, ела. Та, что плакала, разговаривала.
- Жила-была одна женщина. У неё был один единственный сын. И любила она его больше всех на свете. Сын ходил на охоту. Однажды мать говорит ему: - Сын мой, ты можешь охотиться в горах везде, но только на горе змея не охоться! Этот змей, сын мой, очень страшный: он тебя съест, проглотит целиком. Туда, на гору змея взбирались многие храбрецы, да не вернулись...
- Жили-были три удальца. Дошла до них как-то молва, что в старом колодце живут три девушки-красавицы, и захотелось удальцам взять их себе в жены; так и решили: больший возьмет в жены старшую девушку, средний —среднюю, а меньший —- младшую.
Что Вы думаете о Сказке«Горбатая кантина и золотая лихорадка»? ↓
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]