Один — Каськет, а другой — Тотаболь (это имена). — Беличью голову, голову, беличью голову, беличью голову, беличью голову, — Тотаболь плачет и просит. — Ты же сам съел, Тотаболь, хватит тебе плакать! Ты видишь, опять литысей мнoгo ходит, — говорит Каськет.
Вечером доотам пришла: — Хо, хо, хо, — каждый вечер он плачет, плачет! Они вскочили — один под олатину нырнул, а Тотаболь под очажную палку залез. Она зашла, глядит — никого нет! Она нашла поварешку, ее вверх подбросила. — Милая внучка, — сказала она, — расскажи мне, куда они ушли! А поварешка ответила: — Я жир котла Каськетов3 ела, тебе не скажу! Она взяла ее, побила и сломала. Она котел нашла и вверх дном его подбросила, чтобы он там упал, куда они ушли: — Скажи мне, где Каськеты! А котел ответил: — Я не скажу! Я ведь жирную рыбу варил и жир ел! Она его взяла, била, била, и котел сломался. Она клейницу нашла, подбросила ее вверх и сказала: — Милая внучка, расскажи мне! Она ее подбросила вверх, и клейница воткнулась у комеля олатины. Она тут стала копать и Каськета нашла; взяла его и в свои штаны засунула. Тогда она снова клейницу взяла и вверх подбросила — та у очажной палки воткнулась. Она там стала копать и Тотаболя нашла. Она его взяла и тоже в свои штаны засунула и домой ушла. Она домой пришла и крикнула: — Дочки, дочки! — по имени их зовет. — Я вам людей для игры принесла! В Тотаболя она обычную иглу воткнула, а в Каськета толстую иглу воткнула. Она сходила в лес, медведя убила, половину его сама съела, потом им кушанье приготовила. Каськету она жирное поставила. Сказала ему: — Каськет, Каськет, кушай, кушай, много кушай! Каськет Тотаболю говорит: — Ты много не ешь, а то доотам нас съест. Потом она опять ушла. Она ушла, а землянку на замок заперла. Каськет одной из дочерей говорит: — Дай мне сверло твоей матери! А она, Хинтыя, принесла ему это сверло. Каськет взял и каменный чум просверлил, дыру сделал и заткнул. Вечером доотам большого медведя добыла, половину его домой принесла. Потом она еду приготовила, сказала: — Каськет, ешь, ешь! А Каськет еду в рукав набил, а потом выбросил. Тотаболь же все-все съел. Потом они с Каськетом на улицу вышли, и Каськет Тотаболю сказал: — Много не ешь! Назавтра доотам опять ушла, одного медведя добыла. Она его домой принесла, еду приготовила; жирное мясо вынула, Каськету положила. Тотаболю тоже положила. — Тотаболь, ешь, ешь! Каськет делал вид, что ел, но потом через рукав еду вываливал, а Тотаболь все-все съедал. Доотам ушла, а Каськет дочерей перебил и сварил их. Он, Каськет, через ту дыру наружу вылез и каменный чум открыл. Потом он развесил мясо дочерей по дороге. Доотам домой возвращается — мясо висит. Она взяла его и проглотила. А висело-то мясо ее дочерей, оно висело! Она домой пришла, а там Тотаболь лежит. Он через дыру не смог выбраться наружу; Каськет было тянул его, тянул, пока у Тотаболя голова не оторвалась. Каськет голову Тотаболя в карман положил, а сам ушел, долго он шел. Доотам домой идет, она куски мяса нашла и проглотила их. — Ху, ху, ху, — сказала она, — там и мой кусок мяса! Ху, ху, ху, дочки, вы мою долю не потеряйте! Она думала, что ее дочери убили кого-то из них. Она погналась за Каськетом. Каськет оглянулся — идет доотам. Каськет сказал: — Роща с семью лиственницами пусть вырастет, пусть лиственницы вырастут! Встала роща в семь лиственниц — Каськет на дерево залез. Доотам к нему подошла: — Каськет, сюда спустись, я тебя не съем! — Я не спущусь! — Каськет ответил. — О, ты меня сама сруби! — Чем же я срублю? А он, Каськет, сказал: — Когда-то раньше ты стариков Ыдатов съела, ты их топоры выблюй! Она блевала, блевала, блевала — топор! Она начала рубить дерево. А Каськет сказал: — Мой отец когда-то зайца выкормил. Хоть бы он пришел! Немного погодя заяц прибежал: — Бабушка, ты чего рубишь? — Я Каськета хочу достать. — Бабушка, давай я рубить буду. Ты, бабушка, устала. Бабушка, ты ложись спать! Она ему топор отдала. Сама легла отдыхать. Заяц взял топор и вбил в дерево те щепки, которые доотам отрубила. — Бабушка, дерево упало, — закричал заяц и сам убежал. Доотам вскочила: — Зайчик, отдaй мой топор, отдай мой топор! — она кричит. — Каськет, спустись сюда к бабушке! — Ты сначала у комеля дерева ляг, рот палочкой растяни и глаза палочками расширь! Она легла. — Ты так лежи, а я к тебе соскочу! Сам он немного спустился и сидит. Мелкие камушки у него в кармане были, он ими глаза доотам засыпал. Та ну кататься! Он вниз соскочил, рогатиной рубанул ее, убил. Большой костер разложил, большой костер, и в костре ее сжег. Он обратно пошел, туда, где Тотаболь лежит. Пришел, в семиушный котел его положил, из кармана голову вынул, Тотаболю приставил и его в этом котле качал, качал. Тотаболь воскликнул: — Чу, кто меня разбудил? А Каськет ответил: — Доотам чуть было тебя не съела. Он ожил, и они пошли с Каськетом. Может быть, они и сейчас еще идут.
- Жил на свете падишах и был у него единственный сын по имени Мухаммед, которого падишах очень любил. Мухаммед был стройным, красивым мальчиком, но с одним недостатком: не разбуди его - мог проспать с вечера до полудня следующего дня. Когда Мухаммеду исполнилось двадцать лет, он пришел к отцу и говорит: - Отец, я давно никуда не выезжал, скучно мне, разреши попутешествовать по стране.
- У одной женщины муж был тяжело болен, не вставал с постели. Жена хлопотала около него и все приговаривала: — Ах, господи, пошли мне смерть раньше, чем ему! Услыхал эти слова ее кум и решил испытать женщину.
- Сказал Милуткалик бабушке и сестрам: - Дай-ка, бабушка, ремень для ноши. Пойду за древесной корой. Боится бабушка отпускать внука: - Хватит, не ходи за корой, а то печень заболит. - Нет, не заболит печень. Скорее же дай ремень, задерживаешь. - Нет, не дам. Кишки заболят.
- Давным-давно, рассказывают старые люди, на земле неведомо откуда появилось чудище - семиглавый Дельбеген. Обликом он был, как человек, только на плечах семь голов имел. Когда одна голова ела, другая пела, третья спала, четвертая смеялась, пятая плакала, шестая зевала, седьмая разговаривала. Потом они менялись. Та, что ела, пела. Та, что пела, спала. Та, что спала, зевала. Та, что зевала смеялась. Та, что смеялась, плакала. Та, что разговаривала, ела. Та, что плакала, разговаривала.
Что Вы думаете о Сказке«Про Каськета и Тотаболя»? ↓
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]