Приветствую Вас Гость | Регистрация | Вход

Сказки

AllRusBook.ru » Сказки » Алтайские сказки

Сказка «Сказка о бедняке Оскюс-Ооле и его мудрой жене»

Жил возле устья семи рек Оскюс-обл — сирота парень. Работал он с малых лет на богатых людей и заработал всего-навсего одну рыжую кобылицу. Стал Оскюс-оол пасти её, всячески холить. А через год кобылица принесла ему семь гнедых коней. Обрадовался Оскюс-оол: теперь и у него есть скот!

Да недолго он радовался. Пришёл ночью волк и съел одного гнедого коня. Переселился Оскюс-оол в другое место, к устью шести рек. Но волк прибежал и сюда и съел ещё одного гнедого коня.
Отправился Оскюс-оол с пятью своими гнедыми конями на новое место, к устью пяти рек. Сам думает: «Сюда этот волк не прибежит!»
Но волк прибежал и опять загрыз гнедого коня… Так он съел одного за другим шесть гнедых коней Оскюс-оола.
Остался у Оскюс-оола всего один конь. Рассердился Оскюс-оол — решил выследить волка. Залёг ночью возле своего последнего коня и стал ждать.
Тёмной ночью прибежал волк, накинулся на коня, повалил его и стал грызть. Подскочил Оскюс-оол, схватил волка за шею и говорит:
— Попался ты мне в руки, ненасытные твои глаза! Ты съел моих гнедых коней, а я не хочу ходить пешком: теперь вози меня сам.
И не успел волк щёлкнуть зубами, как Оскюс-оол захлестнул его своим крепким арканом. Видит волк, не вывернуться ему, смерть его приходит, стал упрашивать Оскюс-оола:
— Я всё сделаю, что ты мне прикажешь, только не убивай меня! Если хочешь получить плату за своих коней, ступай за мной!
Взял Оскюс-оол конец аркана и пошёл вслед за волком. Вёл его волк, вёл и по тайге, и через горы, и по степи, и по караганникам вёл. Наконец перевалили они через жёлтый хребет и пришли к большой белой юрте.
— В этой юрте,— сказал волк,— живёт мой отец, хан всех волков. Будет он предлагать тебе разные подарки, но ты ничего не бери. Скажи: «Дай мне маленькую рыжую собачку, тощего ягнёнка и три верхние жерди с твоей юрты; больше мне ничего не надо». Послушаешь меня — будешь жить счастливо и богато.
Вошёл Оскюс-оол в белую юрту и видит — сидит большой старый волк. Поклонился ему Оскюс-оол и сказал:
— Здравствуй, почтенный старик! Здоров ли ты, как твой скот?
— Как твоё здоровье, друг? В порядке ли твой скот? — спросил старик волк.
— Сам я здоров,— ответил Оскюс-оол,— а скота у меня нет. Было семь гнедых коней, да твой сын всех съел. Вот я и пришёл к тебе с жалобой на него. Чем ты заплатишь мне за моих коней?
Старик волк сказал:
— Не хочешь ли взять табун моих коней?
— Нет,— ответил Оскюс-оол,— мне твои кони не нужны. Прибежит твой сын и загрызёт их.
— Тогда возьми стадо моих верблюдов и верблюдиц,— предложил старик волк.
Но Оскюс-оол отказался от верблюдов и верблюдиц.
— Если тебе не нужны верблюды,— сказал старик волк,— возьми сколько пожелаешь быков и коров.
Не взял Оскюс-оол быков и коров, не пожелал он взять и стадо овец.
— Что же ты тогда возьмёшь, друг? — спросил старик волк.
— Дай мне твою маленькую рыжую собачку, тощего ягнёнка и три верхние жерди с твоей юрты! — потребовал Оскюс-оол.
— Что же ты будешь с ними делать? — спросил старик волк.
Оскюс-оол ответил ему так:
— Жерди я свяжу верхними концами вместе и воткну в землю, вот у меня и будет своя маленькая юрта. Тощего ягнёнка я буду пасти, а маленькая рыжая собачка будет всюду бегать за мною.
— Хорошо,— промолвил старик волк,— я дам тебе всё, что ты просишь!
И он дал Оскюс-оолу три верхние жерди со своей юрты, маленькую рыжую собачку и тощего ягнёнка.
Оскюс-оол поблагодарил старика волка и хотел уходить. Старик волк взглянул на Оскюс-оола и громко расхохотался. Потом посмотрел на свои подарки и горько заплакал…
Перевалил Оскюс-оол через жёлтый хребет и пошёл. Долго он шёл и пришёл на какое-то пустынное место. Остановился он, связал жерди концами вместе, воткнул в землю и лёг под ними. Маленькую рыжую собачку положил рядом с собой, а тощего ягнёнка отпустил пастись. Сделал он всё это, потом разделся, разулся и крепко заснул.
Рано утром проснулся Оскюс-оол, открыл глаза, огляделся — ничего не может понять! Лежит он в большой новой юрте. Юрта вся устлана шердаками — мягким войлоком. Вокруг большие сундуки стоят, серебром украшены. Среди юрты в очаге горит огонь, а возле огня сидит девушка невиданной красоты, варит чай.
— Кто ты такая? — спрашивает Оскюс-оол.
— Я твоя жена.
— А чья это юрта?
— Наша. Вставай, Оскюс-оол, будем чай пить!
— Встану,— отвечает Оскюс-оол,— только дай мне мой халат,— вон он, у входа лежит!
Девушка подняла изодранный, старый халат, бросила Оскюс-оолу — упал к его ногам новый, шёлковый халат. Бросила старые, стоптанные сапоги — упали к ногам Оскюс-оола новые, вышитые… Оделся Оскюс-оол, вышел из юрты, смотрит — ходят табуны коней, стада верблюдов, коров, овец…
— Откуда всё это появилось? — спрашивает Оскюс-оол.
Засмеялась девушка и сказала:
— Хорошие подарки получил ты от старика волка!
Так они и стали жить вместе. Оба молодые, оба красивые и счастливые, всё у них есть — белая новая юрта, нарядная одежда, лошади, верблюды, коровы, овцы…
Сколько они жили — кто знает, только приехал однажды в эти места на охоту сын Каратты-хана. Вошёл он в юрту Оскюс-оола, увидел его молодую жену — чувств лишился; упал: такая она красавица! Такой красоты люди не видели, только слышали о ней от стариков, когда зимними вечерами они в юртах сказки рассказывали. Такая хорошая и красивая была жена у Оскюс-оола!..
Подошла жена Оскюс-оола к ханскому сыну, сбрызнула его водой, подняла и прислонила к столбу юрты. Сама спрашивает:
— Что это с тобой случилось? Неужели ты никогда людей не видал?
Ничего не ответил ей сын Каратты-хана. Вскочил на своего коня, ускакал.
Прискакал он к своей юрте, остановился, в юрту не вошёл, плачет, рыдает, ревёт, стонет.
Выбежали из юрты Каратты-хан с женой, расспрашивают сына, успокаивают его, упрашивают войти в юрту. А он не слушает их, ногами топает и только одно кричит:
— Если хочешь, отец, чтобы твой сын был жив — сейчас же отними у Оскюс-оола его жену, а его самого убей! Я хочу, чтоб она моей женой стала! Не отнимешь — ножом себя зарежу!
— Успокойся, мой сын,— говорит Каратты-хан,— хитростью или силой отниму жену у этого Оскюс-оола! Убить его не могу, а жену отниму!
Кликнул Каратты-хан сто пятьдесят своих воинов, приказал им скакать к Оскюс-оолу:
— Добром не пойдёт, притащите его силой! Прискакали воины к юрте Оскюс-оола, передали ему приказ Каратты-хана.
— Что мне делать, жена моя? — спрашивает Оскюс-оол.
— Отправляйся к Каратты-хану и узнай, что ему нужно от тебя,— сказала жена.
Привезли Оскюс-оола в ханскую юрту. Каратты-хан говорит: — По три раза ты и мой сын будете прятаться один от другого. Найдёт он тебя — отдашь ему свою жену. Не найдёт — останется она у тебя. Завтра утром мой сын приедет к тебе!
В большом горе вернулся Оскюс-оол в свою юрту. Рассказал жене, что затеял Каратты-хан. «Отнимут тебя,— говорит,— а без тебя я жить не могу…»
— Не горюй,— утешила его жена.— Пусть ханский сын ищет тебя! Посмотрим — найдёт ли он!
— А где же мне спрятаться от него,— спрашивает Оскюс-оол,— в горах, в утёсах?
— Нет, там он тебя разыщет. Я сама тебя спрячу, а сейчас ложись и спи спокойно! Утром жена превратила Оскюс-оола в иголку и села шить. Выглянула она из юрты — видит пыль над степью стоит: ищет ханский сын Оскюс-оола. Обыскал, обскакал всё — и степь, и горы, и утёсы, и лес,— примчался к юрте. Стал в юрте искать — все сундуки открыл, все войлоки поднял, все чашки осмотрел.
Туда, сюда кидается — не может найти…
— Не могу найти! — говорит.— Где твой муж, скажи?
Тут жена Оскюс-оола незаметно бросила на пол иголку, показала рукой и говорит: «Вот он!» Появился перед ханским сыном Оскюс-оол и сказал:
— Плохо ты искал! Теперь я буду тебя искать! Ускакал ханский сын в свой аал1 прятаться. А Оскюс-оол пригорюнился и спрашивает:
— Где же я буду его искать? Куда мне идти — в степь или в горы?
— Не в степи его надо искать! — отвечает ему жена.— Ступай прямо в ханскую юрту. Увидишь там шёлковые халаты, хватай их и рви. Так ты и найдёшь сына Каратты-хана!
Прискакал Оскюс-оол к ханской юрте, вошёл в неё, видит — лежат в углу шёлковые халаты. Он не сразу к ним подошел — сначала всю юрту осмотрел, а потом давай рвать халаты! Один халат разорвал, другой разорвал, а когда взял третий, халат жалобно закричал:
— Не рви, Оскюс-оол! Не рви! Чуть руку не оторвал! Больно мне! Ведь это я, сын Каратты-хана!..
Смотрит Оскюс-оол — халата уже нет, перед ним стоит ханский сын и говорит ему:
— Ну, теперь твой черёд прятаться. Иди! Прискакал Оскюс-оол к себе в юрту, стал думать: куда бы ему спрятаться? А жена говорит ему:
— Будь угольком!
Превратила она Оскюс-оола в уголёк, а сама села у очага и стала помешивать угли.
Примчался сын Каратты-хана. Всё кругом осмотрел, перещупал, перерыл по три раза — не может найти Оскюс-оола! Устал он, измучился и стал просить:
— Скажи, куда твой муж спрятался? Всё равно мне его не найти!..
— Разве ты не видишь его? Вон он сидит возле огня,— сказала жена Оскюс-оола и незаметно отбросила один уголёк.
Глянул ханский сын — правда, сидит на войлоке Оскюс-оол, над ним смеётся.
— Теперь,— говорит,— мой черёд искать. Ступай, спрячься получше!
Позеленел от досады ханский сын, вскочил на коня, поскакал в юрту своего отца.
А Оскюс-оол спрашивает жену:
— Найду ли я в этот раз сына Каратты-хана?
— Найти сына Каратты-хана — дело совсем немудрёное,— отвечает ему жена.— Беги скорее в юрту Каратты-хана. Там лежат три чёрные собольи шапки. Возьми среднюю и выдирай из неё мех. Найдётся тогда сын Каратты-хана!
Оскюс-оол так и сделал. Вбежал он в юрту Карат ты-хана, огляделся и увидел три чёрные собольи шапки. Схватил он среднюю и стал выдирать мех. Вдруг шапка закричала жалобным голосом:
— Ой, перестань!.. Ой, не отрывай мне уши!.. И в тот же самый миг шапка превратилась в ханского сына.
— Нашёл ты меня, Оскюс-оол,— говорит он, а сам от досады чуть не плачет.— Будем в последний раз прятаться! Беги к себе домой!
Прибежал Оскюс-оол, говорит жене:
— Куда мне теперь спрятаться? Может, в тальниках, возле реки?..
— Нет, там он тебя разыщет! Я превращу тебя в гребень.
Превратила жена Оскюс-оола в гребень и стала расчёсывать волосы. Тут вбежал в юрту сын Каратты-хана и стал искать. Долго искал, измучился, устал, а найти нигде не может и говорит:
— Выходи, Оскюс-оол: не могу я тебя найти!..
— Да зачем ему выходить? — говорит жена Оскюс-оола.— Вот он!
Рукой махнула — гребень упал и превратился в Оскюс-оола. Побелел от злости сын Каратты-хана.
— Погоди! — кричит.— Мне ещё раз прятаться! Ну-ка, попробуй, найди меня теперь! Сказал и ускакал в свой аал. Жена Оскюс-оола говорит:
— Теперь не ищи его в юрте. Ступай к реке, на пастбище. Там пасётся ханское стадо. Позади стада ходит бурый грязный бык. Схвати его за хвост и крути изо всей силы. Найдётся тогда ханский сын!
Как жена сказала, так Оскюс-оол и сделал. Прискакал он к реке, схватил грязного бурого быка за хвост и давай крутить что было мочи. Закричал бурый бык человеческим голосом:
— Отпусти, Оскюс-оол, больно мне! Смотрит Оскюс-оол — грязного бурого быка нет, а перед ним стоит сын Каратты-хана, от стыда и от
злости весь трясётся… С чёрными мыслями убежал! он в юрту своего отца и давай реветь, стонать, выть и| кричать:
— Как хотите, изведите этого Оскюс-оола! Как знаете, отнимите у него жену!..
Стал Каратты-хан думать. Долго думал, а как надумал, послал за Оскюс-оолом гонцов, велел сейчас же привезти его.
Привезли Оскюс-оола.
Каратты-хан говорит ему:
— Победил ты моего сына, это так! Теперь ступай и сосчитай, сколько зайцев живёт в лесу и на хребте. Если не сосчитаешь — прикажу отнять у тебя твою жену.
Вернулся Оскюс-оол в свою юрту печальный.
— Какое у тебя горе появилось? — спрашивает его жена.
— Каратты-хан приказал мне сосчитать всех зайцев, которые живут в лесу и на хребте. А как я их сосчитаю?
— Не горюй,— сказала жена,— ложись и спи спокойно, а завтра утром пойдёшь в лес.
Утром она смешала в чашке муку и соль, разбудила Оскюс-оола и сказала:
— Иди в лес, поставь под дерево эту чашку, а сам спрячься и слушай хорошенько!
Пришёл Оскюс-оол в лес, поставил чашку под толстое дерево, а сам спрятался. Немного времени прошло, прибежал большой заяц. Стал он есть муку с солью, а как съел всё, сказал:
— Восемьдесят тысяч зайцев живут в лесу, шестьдесят тысяч зайцев живут на -хребте, а никто из них никогда не находил такой вкусной еды!
Заяц убежал, а Оскюс-оол пришёл к Каратты-хану и сказал:
— Восемьдесят тысяч зайцев живут в лесу, шестьдесят тысяч зайцев живут на хребте. Хотите проверить — проверьте!
Выслушал Каратты-хан и говорит:
— Это ты узнал. Теперь ступай на горный хребет. Там живёт большой старый медведь. Узнай, сколько ему лет. Если не узнаешь — останешься без жены!
Невесёлый пришёл Оскюс-оол к жене. Расспросила она его, что в этот раз потребовал Каратты-хан, и сказала:
— Ложись отдыхай. Завтра утром пойдёшь на горный хребет!
Заснул Оскюс-оол, а жена принялась за дело.
Сделала она шестьдесят маленьких кукол, нарядила всех в меховые шапочки и шёлковые халаты и посадила в решето. Утром она разбудила Оскюс-оола и сказала:
— Иди на горный хребет, найди берлогу старого медведя и поставь возле неё это решето, а сам спрячься за камень.
Поднялся Оскюс-оол на горный хребет, разыскал берлогу старого медведя и поставил возле неё решето с куколками. А сам спрятался за большой серый камень. Сидит и ждёт. Скоро из берлоги вылез медведь, подошёл к решету, осмотрел куколок и сказал:
— Вот уже шестьдесят два года живу я на свете, много всего перевидал, а такого маленького народца никогда не встречал!
Сказал он это и опять залез в свою берлогу. А Оскюс-оол побежал к Каратты-хану. Прибежал и говорит:
— Большому старому медведю шестьдесят два года. Он сам сказал!
Рассердился Каратты-хан. Отпустил Оскюс-оола и стал собирать войско:
— Пойдём силой отнимем жену у Оскюс-оола! Собрались, пошли. Увидел их Оскюс-оол и говорит жене:
— Видно, гибель моя пришла! Идёт сюда Каратты-хан со своим войском!
Усмехнулась жена и сказала:
— И к нам Каратты-хан не дойдёт, и в свой аал не вернётся!
Вынесла она маленький железный ящик, открыла крышку и поставила на пути Каратты-хана. Хлынула из ящичка вода, опрокинула и Каратты-хана, и его сына, и всё войско, и унесло их далеко в море… Весь ханский скот взяли себе бедняки из ближних залов. А у Оскюс-оола не стало врагов, и он долго ещё жил со своей красивой и мудрой женой

С этим обычно читают:

Два ножа
- У меня было два старших брата. Я с ними жил.
Уходя на охоту, мои старшие братья возвращались с убитыми оленями. Оленье мясо мы и варили, и жарили. И всегда сытыми были.
Однажды мои братья опять ушли на охоту. А мне одному скучно было и в жилище, и возле него. Я просто не знал, чем бы заняться.
И вот у меня появилась мысль: “А что это за куча лежит у нас в углу жилища? Что может быть в этой куче?”
Аслануко - сын львицы
- У одного пши (богача) был человек, который принимал кожи убитых зверей от всех охотников - подданных пши. Однажды он сказал пши, что один из охотников всегда добывает шкуры диковинных зверей.
- Когда он ещё принесёт шкуры, скажи ему, чтобы зашёл ко мне,- велел пши.
Однажды пришёл охотник к пши - тот встретил его приветливо.
- Заходи, заходи,- сказал он.- Садись, я хочу, чтобы ты рассказал мне самое интересное из того, что приключилось с тобой на охоте.
Вышивальщица птиц
- Жил в далекой-далекой деревушке бедный юноша. Его звали Манолис. Родители у него умерли, все, что осталось ему в наследство - это старая скрипка, она-то и утешала в дни невзгод его и таких же бедняков, каким был Манолис. Вот и любили Манолиса и его скрипку в округе все.
Бедный ткач
- В одной деревушке жил ткач. Была у него жена – женщина простая и работящая. Оба они трудились не разгибая спины, а из бедности не вылезали. Вот раз и говорит жена мужу:
– Собирайся-ка в путь, посмотри чужие края. Может, хоть там выпадет тебе удача.
Ткач согласился и стал собираться в дорогу. Жена дала ему с собой большую толстую лепешку.
Сыновья Васиштхи проклинают Тришанку
- О Рама, услышав слова царя, сто сыновей Васиштхи преисполнились гнева и ответили:
– Тебя отверг истинный учитель, почему же ты, не считаясь с корнем, прибегаешь к ветвям? Ты сам сказал: «Все потомки Икшваку ищут поддержку у своих духовных учителей». Ты не должен пренебрегать словами такого праведного мудреца. Благословенный изрек: «Этого не может быть!», – поэтому мы никоим образом не можем помочь тебе в твоем жертвоприношении. О невежественный монарх, возвращайся в свою столицу! Знаменитый Васиштха в силах совершить жертвоприношения всех трех миров! О царь, разве можем мы обратить слова нашего великого отца в пустой звук?